[responsivevoice_button voice=»Russian Female» buttontext=»Послушать»]
Улочки с потемневшими от времени бревенчатыми домами — молчаливые свидетели исторического прошлого Нязепетровска, которое оживает в воспоминаниях старожилов.
Валентина Сергеевна Лукина (в девичестве Мыльникова) любит повторять: «Все Мыльниковы были «трудолюбимыми», все Мыльниковы катали чесанки, а дядя Вася Мыльников ещё и зеркала делал». Как удивительно цепка некогда детская память — в своем почтенном возрасте Валентина Сергеевна так эмоционально и живо рисует эпизоды своего детства, как будто это было недавно.
Отец
Особенно аккуратными чесанки выходили у отца — Сергея Степановича Мыльникова, поэтому к нему часто обращались с просьбой скатать чесанки. Он не всегда соглашался. Это было время, когда индивидуальную деятельность запрещали. Приходилось выполнять эти работы в условиях строгой секретности, глубокой ночью. Но и без этого ремесла он всегда основательно стоял на ногах — был охотник, рыболов. Даже в трудные времена в семье всегда ощущался относительный достаток. Сергей Степанович занимал достаточно ответственные должности: работал комендантом завода, инкассатором. Крепкий, надежный, хозяйственный. Характеризуя отца, Валентина Сергеевна говорит: «Он был пробойный!». Ведь не напрасно именно к нему однажды обратилась старшая сестра его жены Ольга, проживавшая в Москве, с просьбой забрать её детей, если ее саму «посадят». Мужа Ольги, партийного работника, в 1939 году расстреляли, а сама она прошла через череду допросов.
Две заимки
Две лесные заимки и обе Мыльниковых стояли практически рядом, но их хозяева родственниками себя не считали. Мама Валентины Сергеевны, Елизавета Степановна, всё детство и юность пасла скотину. Вечерами, сменив лапти на ступни, она шла на скамейку, где собиралась молодёжь и куда приходили и парни с соседней мыльниковской заимки. Там и познакомилась с будущим мужем — Сергеем Степановичем, тоже Мыльниковым. Женщина, регистрирующая их брак, удивленно подняла глаза — уж не брат ли они с сестрой, ведь у них были одинаковыми не только фамилии, но и отчества. Через три года, когда Елизавете Степановне исполнилось девятнадцать, в семье родился первенец Александр.
А детство было
Перед войной Сергей Степанович работал лесником на реке Аюш. Там был выстроен добротный дом, где проживала вся семья, и там же держали хозяйство, а в доме на улице Мира жила бабушка. Валентина Сергеевна рассказывает, когда отец во время объезда своего участка, бывало, замечал на дереве гнездо, непременно возвращался и привозил к этому месту ее. Он осторожно снимал гнездо и показывал, какими маленькими бывают птенцы. А чтобы птица-мать не волновалась, гнездо тут же возвращали на место. Валентина Сергеевна помнит только ласковое к себе обращение, даже замечание отец всегда делал в мягкой форме.
Суровые годы
Однажды, вернувшись с Аюша, они увидели соседей, собравшихся у колодца. Так узнали, что началась война. Осенью отца призвали на фронт. Первыми, по воспоминаниям Валентины Сергеевны, забирали мужчин среднего возраста, так как они обладали достаточной физической силой и жизненным опытом. Во время прощания на вокзале стоял страшный гул: провожающих не подпускали к вагонам, с родными прощались через изгородь, с обеих сторон которой люди пытались дотянуться друг до друга.
После отъезда мужа на фронт Елизавета Степановна, до этого домохозяйка, сразу же поступила на работу в сталолитейный цех сварщицей. В этот же цех поступил работать газорезчиком и старший брат Валентины Сергеевны Александр. Как бы ни было трудно, продолжали держать корову, как она говорит — «не отступились».
— Бывало, отработав двенадцатичасовую рабочую смену, мама запрягала корову, брала меня — «мне с тобой веселее!» — и мы ехали в лес за дровами. Туда на санях, а обратно пешком, — вспоминает Валентина Сергеевна.
Пока мама на работе, главной ответственностью Вали была не только учеба в школе, но и порядок в доме. Ей доверяли и отоваривать хлебные и продуктовые карточки, поэтому Валентина Сергеевна хорошо помнит, что детям по карточке положено было 300 граммов хлеба, а старикам 250 граммов.
Бабушка Вали взяла на себя обязательство вязать теплые вещи для фронта — за это норма хлеба по карточке увеличивалась. Мама обязала Валентину помогать бабушке, и даже на редкие встречи с подругой девочка всегда брала с собой вязание.
— Много народу умерло в войну! — вздыхает Валентина Сергеевна.
Не выжили и ее бабушка с дедушкой, родители отца. Когда забрали на фронт их младшего сына, сноха ушла жить к своим родителям и увела со двора корову. Елизавета Степановна поддерживала родителей мужа, как могла, «носила похлебку», но это их не спасло.
Елизавете Степановне с детьми помог выжить запас продуктов, который перед войной Сергей Степанович привез из Сибири: пшеница, рожь, ведро орехов. Бабушка толкла в ступе пшеницу, на этом варили кисель или кашу.
Несмотря на суровое время, Елизавета Степановна никому не отказывала в поддержке. Может быть, поэтому к ним часто приходила татарка Настя, что жила на Катайской горе и гадала по руке. Говорила по-русски она плохо, но гадала, как показали время и жизнь, очень точно. Настя помогала Мыльниковым с распиловкой дров, выполняла другие хозяйственные работы, а затем все вместе обедали. Как-то Настя, поглядев на руку Елизаветы Степановны, предсказала скорую встречу с мужем. Елизавета Степановна отнеслась к её словам снисходительно — откуда, мол, она знает!
Верили и ждали
На Пасху женщины собирались на пригорке на улице Луначарского, приносили, что у кого было: кто картошки, кто капусты. Складывались на бутылочку, выпивали по стопочке и начинали рыдать: кто-то уже похоронку получил, а кто- то письма дождаться не может. Сергей Степанович писал, что был ранен в левую кисть, что в госпитале его подлечили и снова отправили на фронт. Позже он снова получил ранение, но уже в правую руку. Рота попала под сильный обстрел, невозможно было подняться в атаку. Сергей Степанович хотел только поменять место своего положения, протянул руку, чтобы ухватиться за ветвь ближайшего куста, и в это время осколком ему перебило правую руку.
Главное — живой!
День возвращения отца Валентина Сергеевна описывает очень подробно. Необходимо было отоварить карточки, и Валя с позволения мамы пропустила занятия в школе. Обыкновенно все ждали с раннего утра, заняв очередь еще до открытия магазина, но как только двери открывались, толпа вламывалась в них, не соблюдая никакую очередность. На этот раз людской поток просто «выдавил» Валю из помещения магазина. Она стояла на улице и плакала, когда к ней подлетел двоюродный брат Сергей Мулин: «Валечка, что ты плачешь — домой беги! У тебя отец вернулся!». Сам же он побежал с этим известием дальше, на завод.
Сергей Степанович, шествуя пешком с вокзала, сначала зашёл к Мулиным — они проживали в начале улицы Ленина. Объявив там о своём прибытии, пошёл дальше, а увидев на воротах своего дома замок, зашёл к соседям Беляевым. В это время Елизавета Степановна, уже получив радостное известие, бежала к дому. Когда увидела, что дом закрыт, догадалась, бросилась во двор к Беляевым… Там они и встретились, крепко обнялись.
Валентина Сергеевна помнит, как отец сидел на кухне в кальсонах и рубахе, ожидая когда «поспеет баня». А в это время, ругаясь, на чем свет стоит, — «почему не сказали, что Сергей вернулся?!» — во двор забежала «Васильевна» (тетю Морозову никто не называл по имени, просто «Васильевна»). Увидев отца, она заплакала и упала ему в ноги, все спрашивала, не видал ли он «где-нибудь там её дитятко»? Ее сын, Василий Морозов, пропал без вести.
Недолгое счастье
После возвращения отца с фронта, по словам Валентины Сергеевны, в их жизни начался период безмятежного счастья. Но он был недолгим.
Правая, раненая рука Сергея Степановича висела как плеть, он часто придерживал её левой. Однако, не желая становиться для семьи обузой или нахлебником, первое, что сделал — купил коня и стал возить людям сено. В конце ноября ему должно было исполниться сорок лет. Он начал готовиться к юбилею: в начале ноября уже ходил в лес — «кошки» (капканы) ставить. Пятого ноября поехал за сеном. Переезжая через речушку, остановился и сделал несколько глотков — уж очень хотелось пить. И сразу почувствовал себя плохо, настолько, что с трудом добрался до дома. Елизавета Степановна отвела его в больницу, но там помочь уже не смогли. Под утро он умер.
На похороны собралось очень много народа. Люди шли больше всего ради того, чтобы попасть на поминальный обед — шел 1943 год, имеющиеся запасы у всех иссякали. Однако Елизавета Степановна считала своим долгом «помянуть, как положено».
На сороковой поминальный день Васильевна напекла в своей печи пирогов, а Елизавета Степановна расплела косу и отправила Валечку за бабкой-повитухой Слепнихой. В канун сорочин по отцу у Валюши родился младший брат — Сергей Сергеевич Мыльников.
Жизнь продолжается…
После рождения брата вторым именем в семье для Валентины Сергеевны стало Леля. Так сокращенно, ласково называл её братец Сережа. Вся забота о грудном младенце легла на плечи двенадцатилетней сестренки. Бабушку Ольга Степановна, сестра мамы, забрала в Москву, решив, что ей будет тяжело водиться с таким малым ребенком. Ради ухода за братишкой Валя оставила школу и самоотверженно постигала азы материнства. Она успевала всё: кормила, пеленала, укачивала, стирала, а пока малыш спал, бегала на Спирный прудок полоскать пелёнки. Елизавету Степановну дважды за смену отпускали домой, чтобы покормить ребёнка грудью.
Как пережили? Трудились! Предпринимали всё возможное, чтобы выжить. Был год, когда картошка не уродилась. По весне Елизавета Степановна запрягла корову, посадила младших детей на телегу и они поехали в деревню, чтобы заработать картофель на посадку. Валя водилась с Сергеем, а мама одним вспахивала огород на корове, другим копала, третьим изгородь ставила. За это их кормили, но картофеля не дали — его и там не было.
Не из учебников знает Валентина Сергеевна историю Великой Отечественной войны— учиться-то ей пришлось всего три с половиной года, но пережила сама ту тревогу, когда немцы подступали к Москве. Об этом Мыльниковым поведала мамина сестра, Ольга Степановна. Она была учителем истории, в войну ее вместе с учениками эвакуировали на Урал. При первой же возможности Ольга Степановна посетила родственников, поделилась своими мыслями и переживаниями.
Была ли в то трудное время у людей паника? Наверняка многие испытывали и тревогу, и страх, но говорить об этом было запрещено — боялись. Но и патриотические настроения присутствовали. Валентина Сергеевна говорит, что всегда сожалела, что была еще мала, а то бы непременно ушла на фронт.
Сегодня может показаться, что все это было так давно, что не имеет к нам сегодняшним никакого отношения. На самом деле это близко, это рядом: ещё сохранились те дома, где жили наши предки, в частности, и наши герои. На первом этаже двухэтажного дома купцов Нестеровых, что на перекрестке улиц Ленина и Калинина, в войну размещался тот самый магазин, где отоваривали продуктовые карточки. Дом, где жили Мулины, стоит и по сей день по адресу Ленина, 108. Родительский дом Сергея Степановича также сохранился — это Свердлова, д. 66. Сегодня, в 21 веке, мы продолжаем жить в домах тех людей, кто творили нашу историю.
Татарка Настя предсказала маленькой Вале хорошего мужа и долгую жизнь. Валентина Сергеевна действительно прожила счастливую семейную жизнь, и в апреле этого года отметила свой 89-й день рождения.
Наталья СМИРНОВА
