[responsivevoice_button voice=»Russian Female» buttontext=»Послушать»]
Дети военного поколения в большинстве своём росли без отцов, и для них это было обыденностью.
С улицы Колхозной (Патракова) села Ункурда из всех призванных на фронт мужчин вернулись двое. Анфиса Семеновна Ожегова (Половинкина) вспоминает, что дети в деревне смотрели на мужчин с удивлением.
«Мы играем возле дома, с работы идет Василий Пачин, мы даже играть прекращаем, провожаем его взглядом до тех пор, пока за ним ворота не захлопнутся, и снова продолжаем играть, — рассказывает она. — Раньше все были без отцов, поэтому дразнить «сиротами» нас было некому».
Ее отец, Семен Петрович Половинкин, до войны возглавлял колхоз в деревне Коморушки. В 1941 году был призван на фронт, а в 1942-м пришло сообщение — пропал без вести. Успел повоевать и старший брат (по отцу) — Григорий, 1925 года рождения. Он вернулся и продолжил дело отца, возглавив колхоз.
Мама, Евдокия Николаевна, всю жизнь работала дояркой. Анфиса Семёновна рассказывает, что в годы войны и после ее окончания всю работу на ферме выполняли женщины. Кроме того, что нужно было подоить свою группу коров в 15 — 16 голов, сами их поили, кормили и чистили стойла.
«А когда перегоняли коров на летнее пастбище, маму неделями не видела», — говорит Анфиса Семёновна.
В летнее время доили три раза, а в перерывах между дойками косили сено, заготавливали веники. Вместе с Евдокией Николаевной работали Анна Грязева, Надежда Почева, П. А. Ушакова. С подружкой бегали на ферму к матерям.
«Бывало, мама тайком нальет кружку молока: открыто нельзя было, строго за всеми следили, могли донести», — рассказывает Анфиса Семёновна.
Сами доярки, считает она, выживали только за счёт молока, ведь на трудодни в войну выдавали только какие-нибудь отходы. На ферме в отдельном помещении стоял большой сепаратор, и Евдокия Николаевна как старшая доярка (у неё было два класса образования) с дежурной дояркой сепарировали молоко, сметану отправляли на маслозавод, который находился в Ункурде, там готовили масло для отправки на фронт.
В колхозе оставались только выбракованные лошади — лучших, как и сено оптимального качества, отправляли на фронт.
Анфиса Семеновна — самая младшая из четверых детей в семье, она родилась в 1937 году, помнит свое «холодное и голодное детство». Весной ждали появления первой крапивы, летом пропитанием становились пучки и пиканы. Собирали сныть, которую сушили, мололи и пекли «селянки». В лесах выкапывали саранку, в пищу шла луковица. За годы войны это растение было истреблено, считает Анфиса Семёновна. Весной, когда местами ещё снег лежал, она бежала босиком на улицу, чтобы играть «в клетку».
— Каким бы тяжёлым ни было детство, я была маленькой и тяжёлой работы не выполняла, — говорит Анфиса Семеновна. Очень жалеет своих братьев, которые подростками десяти и тринадцати лет остались в войну в деревне за мужиков. Вся тяжесть тяжёлого сельского труда легла на неокрепшие мальчишеские плечи — косили, метали стога, молотили, и всё вручную.
К восьми годам и Анфиса Семеновна стала помощницей, мама оставляла её на группе, а сама бежала косить сено для своей коровы.
Только к 1948 году жизнь стала налаживаться, люди перестали голодать. На трудодни начали выдавать зерно, Евдокия Николаевна в перерывах между дойками прибегала домой и выпекала хлеб.
Дочь Анфисы Семёновны, слушая её повествование о войне, не верит, говорит:
«Не может быть, чтобы человек так жил».
Наталья СМИРНОВА
